Классификация по стадиям заболевания.
Первая стадия. Опухоль в пределах одного яичника и без метастазов.
Вторая стадия. Опухоль вышла за пределы яичника, поражая второй яичник, матку, одну или обе трубы.
Третья стадия. Опухоль распространилась на париетальную тазовую брюшину. Метастазы в регионарные лимфоузлы, в сальник. Асцит.
Четвертая стадия. Опухоль яичников прорастает соседние органы: мочевой пузырь, прямую кишку в петли кишок с диссеминацией по брюшине за пределами малого таза или с метастазами в отдаленные лимфоузлы и внутренние органы. Асцит. Кахексия.
Среди раковых новообразований, встречающихся у женщин, рак яичника занимает седьмое место (3-3,5%). По статистике Ф. А. Соколова, составленной на основании большого секционного материала больницы имени Нечаева, за 38 лет на все количество опухолей яичника рак встретился в 24%. Рак яичника подразделяется на: 1) первичный, встречающийся по М. С. Малиновскому, реже других, 2) вторичный, встречающийся чаще и развивающийся на почве злокачественного перерождения кистомы яичника. чаще серозных, ренте - ложнослизистых и дермоидных, и 3) метастатический (опухоли Крукенберга), который прежде считался большой редкостью, но по новейшим данным встречается не так уж редко. По Т. А. Майкапар-Холдиной, в Институте онкологии Академии медицинских наук на протяжении 20 лет наблюдалось 60 случаев метастатического рака яичников. Впрочем, следует отметить, что в вопросе о частоте той или другой формы рака статистики значительно расходятся.
Симптомы. Наиболее характерным для клинической картины рака яичников является то, что он часто поражает оба яичника и большей частью сопровождается рано появляющимся асцитом. Нередко, особенно при папиллярных формах, асцитическая жидкость бывает окрашена кровью. Метастазирование раковых элементов из яичника в матку, проходящее по лимфатическим путям, наблюдается редко. Такие метастазы всегда вызывают маточные кровотечения, метастазирование в отдаленные органы, которые происходят гематогенным путем и вызывают в зависимости от локализации самые разнообразные клинические картины. Наиболее частым, но отнюдь не ранним симптомом рака яичника являются боли, не имеющие определенного характера и определенной локализации и нередко трактующиеся больными, а иногда и врачами как результат заболевания внутренних органов, пищевой интоксикации и пр.
О преобладании в клинической картине рака яичника болей в животе и в пояснице говорили также Н. Н. Петров, А. Н. Серебров и С. С. Роговенко, А. П. Лебедева и др. По наблюдениям А. Н. Лебедевой, на первом месте в симптоматологии злокачественных опухолей яичника стоит симптом боли в животе, который наблюдался в 32%, и увеличение живота, наблюдавшееся в 22,6%. К этим выводам авторов надо полностью присоединиться.
Как известно, опухоли яичника как доброкачественные, так и злокачественные встречаются во всех возрастах: от самого юного до старческого. Но чаще всего рак яичника встречается в возрасте от 40 до 50 лет: описаны случаи рака яичника в 20 лет и моложе. Поэтому среди симптомов рака яичников можно было бы ожидать и расстройства менструальной функции, главным образом в виде аменореи. Однако этот симптом не является ни постоянным, ни ранним, хотя и наблюдались случаи, когда менструальная функция расстраивалась даже и при одностороннем поражении яичника. Маточные кровотечения могут появиться, в связи с метастазом рака яичника в матку.
Двусторонние поражения яичников встречаются чаще, особенно при метастатическом раке.
Кровотечения, принимающие характер менструации или меноррагии. наблюдаются при своеобразной опухоли яичника - фолликуломе яичника, или, как ее теперь называют, гранулезо-клеточной опухоли яичника. Клеточным элементам этих опухолей приписывают гормональные влияния (избыточная продукция фолликулярного гормона на организм в форме его гиперфиминизации). Проявлением служат у зрелых женщин меноррагии, а у девочек или у женщин после менопаузы появление кровянистых выделений или кровотечений. В одном случае фолликуломы, описанном В. С. Кандарацким, наблюдались, наоборот, аменорея и увеличение молочных желез, как при беременности, что автор на основании гистологического исследования слизистой матки объясняет действием выделяемого опухолью гормона лютеиновой природы. Возможно, что в этом случае имелась не только фолликулома, а также и лютеома.
Несмотря на многочисленные исследования как отечественных, так и зарубежных авторов большого числа случаев гранулезоклеточных опухолей - фолликуломы яичника, все же до сих пор еще окончательно не установлена степень ее злокачественности. В то время как одни авторы считают ее злокачественной опухолью, другие относят ее к доброкачественным опухолям, не дающим после удаления рецидивов. Отсюда и разногласия в выборе метода операции: в то время как одни считают необходимым применять при фолликуломе яичника радикальную операцию, как при раке яичника, другие ограничиваются лишь удалением опухоли.
При решении этого вопроса необходимо руководствоваться данными клинического исследования до операции и осмотра опухоли и соседних с нею брюшных органов по вскрытии брюшной полости, если операция производится у девочки или у молодой женщины. У пожилой больной мы считаем правильное применять при фолликуломе яичника радикальную операцию.
Весьма своеобразное гормональное влияние в противоположную сторону - в сторону омужествления (феминизация, маскулинизация) - оказывает редко встречающаяся опухоль яичника, наблюдающаяся у молодых женщин, менструирующих и даже рожавших. После появления этой опухоли, развивавшейся из включения остатков мужских зародышевых желез, женщины приобретали мужской тип и переставали менструировать.
Что касается метастатического рака яичников, типичным образцом которого является так называемая опухоль Крукенберга, то особенно характерным является то, что опухоль растет очень быстро и по своим размерам значительно превосходит первичную раковую опухоль, обычно располагающуюся в желудочно-кишечном тракте. Но не только отставание в росте первичного рака желудка от вторичного рака в яичнике характеризует этот рак; отстают и другие клинические симптомы. Так, например, при метастатическом раке яичника у больной уже имеются боли и асцит, а симптомов заболевания желудка - тошноты и рвоты - еще нет.
При сочетании метастатического рака с беременностью, что является большой редкостью, симптомы со стороны первичного ракового очага в желудочно-кишечном тракте, если они и проявляются в виде потери аппетита, тошноты и рвоты, нередко не привлекают к себе должного внимания, так как трактуются как явления, связанные с беременностью.
К уникальным случаям можно отнести наблюдавшийся в нашей клинике случай беременности на VIII месяце при первичном раке желудка в области малой кривизны с множественными метастазами рака в лимфатические железы, по висцеральной и париетальной брюшине, по нижней поверхности диафрагмы и забрюшинных железах, с огромными метастатическими опухолями обоих яичников и метастазом рака в шейку матки.
Диагностика рака яичников. При той бедности симптомов, которая наблюдается в начальной стадии развития рака яичника, неудивительно, что диагностика злокачественной опухоли яичника по крайней мере вначале представляет очень большие трудности, а иногда она и невозможна. Нередко наличие рака яичника устанавливается лишь при гистологическом исследовании опухоли, которая была удалена под диагнозом кистомы яичника. В более поздней стадии за наличие рака яичника говорят раньше всего боли в животе, появление которых нельзя приписать заболеванию внутренних органов или какому-либо осложнению, происшедшему в самой опухоли, как, например, частичный перекрут или разрыв; далее за рак говорит быстрое нарастание асцита, развитие опухоли во втором яичнике и особенно появление бугристых или сосочковых образований в тазу, чаще всего в прямокишечно-маточном углублении, которые хорошо прощупываются через задний влагалищный свод, и, наконец, общее плохое самочувствие.
Лечение рака яичников . Основным методом лечения рака яичников является хирургический. В операбельных случаях удаляется яичниковая опухоль и в обязательном порядке матка и второй яичник, если даже он на глаз и не изменен. Однако опыт показывает, что чаще всего рак яичников, распознанный клинически, оказывается запущенным и не поддающимся полному излечению.
Вопрос об операбельности рака яичников почти не разрешим до вскрытия брюшной полости. Здесь нельзя полностью руководствоваться ни количеством асцита, на быстротой его нарастания, ни степенью подвижности опухоли. В этом отношении рак яичника нельзя сравнивать с раком матки, где неподвижность органа, наличие метастазов в тазу говорит за неоперабельность случая; при раке яичника опухоль, казавшаяся до операции мало подвижной, все же может быть иногда полностью удалена, и, наоборот, опухоль, казавшаяся до операции подвижной, может оказаться плотно спаянной с кишечником и неоперабельный. К сожалению, именно последний вариант встречается чаще. Давность заболевания и общее состояние больной имеют большое значение при оценке случая. Особенно важную роль при оценке операбельности случая играет общее состояние больной, в то время как давность заболевания, т. е. отрезок времени, который прошел с момента обнаружения опухоли, еще не говорит абсолютно о запущенности случая. В данном случае рак яичника может быть вторичным на почве злокачественного перерождения первично доброкачественной опухоли яичника. Аналогичную мысль проводит А. Н. Лебедева в своей работе «Прогноз злокачественных опухолей яичников», подтверждая ее детальным изучением большого материала онкологической клиники Свердловского научно-исследовательского института физических методов лечения. Но не только это соображение должно руководить тактикой врача в каждом отдельном случае при решении вопроса об операции рака яичника. Нужно учесть еще и то, что вопрос об операбельности рака яичника в смысле возможности радикального удаления опухоли часто решается только при чревосечении. Поэтому пробное чревосечение должно находить самое широкое применение при диагностике рака яичника. Как показывает клинический опыт, больные с диагнозом рака яичников редко попадают на операционный стол в ранней стадии болезни, т. е. тогда, когда еще нет метастазов. Ранние стадии обнаруживаются главным образом как случайные находки при операции по поводу диагностированной доброкачественной опухоли яичника. Если же диагноз рака яичника ясен, то случай часто оказывается запущенным. Пробное чревосечение обычно подтверждает это, и в подобном случае радикальная операция оказывается невыполнимой. Брюшная полость закрывается. Лучевая терапия при распространенном раке яичников не только не эффективна, но нередко приближает печальный конец этих больных. Ухудшение общего состояния больных с большими раковыми опухолями после применения интенсивной лучевой терапии давно обратило на себя внимание. Нам приходилось наблюдать запущенные случаи рака яичников, в которых была применена интенсивная рентгенотерапия, в результате чего уже через несколько дней появлялось резкое ухудшение общего состояния, отмечалась высокая температура, и при явлениях тяжелой интоксикации наступала смерть. Патологоанатомическое вскрытие обнаруживало полный распад опухоли. Очевидно, всасывание продуктов распада большой опухоли из брюшной полости и вызывало явления тяжелой интоксикации, быстро приводившей к смерти этих неизлечимых больных. Такие наблюдения уже давно толкнули нас на применение иной тактики в тех случаях, когда при пробном чревосечении обнаруживалась невозможность радикального удаления ракового новообразования яичников. Вначале это были отдельные случаи, когда радикальная операция оказывалась невозможной не сразу после вскрытия брюшной полости, а лишь После того как главную опухоль удавалось отделить от соседних органов и тканей и связанными с ними оставались лишь небольшие метастазы. Применив затем глубокую рентгенотерапию, мы не наблюдали тех тяжелых явлений, которые вызывала эта терапия при наличии больших раковых масс в брюшной полости. Это были, можно сказать, вынужденные случаи применения нерадикальной операции при раке яичников. Сделав эти наблюдения и продолжая строго придерживаться безусловно правильного тезиса о необходимости применения только радикальных методов операции, при неоперабельном раке яичников мы стали применять и нерадикальную операцию, чтобы иметь возможность и при запущенном раке яичника применять лучевую терапию. При наличии у больных кахексии к этому методу, конечно, не прибегают. Мы не утверждаем, что таким путем можно излечить больных с запущенным раком яичников, но мы неоднократно наблюдали случаи, когда после нерадикальной операции больные поправлялись и жили еще 3-4 года, нередко чувствовали себя удовлетворительно, а иногда даже были трудоспособными. Поэтому мы не можем согласиться с практикой отказа от удаления большей части опухоли в тех случаях, когда радикальная операция оказывается невозможной. В таких случаях мы удаляем максимум того, что возможно удалить из ракового новообразования, т. е. наибольшую массу опухоли, зашиваем брюшную рану либо наглухо, если это возможно, либо вставляем тампон. Глубокую рентгенотерапию в этих случаях следует начинать как можно раньше.
Некоторые хирурги полагают, что такая нерадикальная операция по поводу неоперабельного рака яичников может иногда даже ускорить наступление смертельного исхода у больной. По нашим наблюдениям, это происходит главным образом тогда, когда хирург упорно продолжает операцию, невзирая на обнаруженную им невозможность радикальной операции. В подобных случаях больной наносится чрезмерная травма, с которой она не в состоянии справиться.
Как всякая паллиативная операция, предлагаемое неполное удаление раковой опухоли при запущенном раке яичников не удовлетворяет хирурга. Но если учесть безуспешность иной терапии в подобных случаях, то такая операция, несмотря на известный риск (опасность кровотечения из оставшихся на соседних органах частей опухоли, опасность побочных повреждений), нам представляется не только оправданной, но и настоятельно показанной, так как без операции больная окажется безусловно обреченной.
В тех случаях, когда раковая опухоль яичника распознана как метастаз из желудка или из другого органа, радикальное удаление первичного рака и его метастазов часто оказывается уже невыполнимым. В этих случаях приходится ограничиваться удалением раковых опухолей яичника, как наиболее быстро развивающегося очага, а что касается первичного очага в желудке, то для предупреждения непроходимости можно прибегнуть еще к гастроэнтеростомии.
Послеоперационная смертность. В то время как первичная смертность после удаления доброкачественных опухолей яичника не превышает 2%, а по данным К. К. Скробанского, в настоящее время у большинства гинекологов смертность при удалении кист доведена до минимальных цифр (0,25% и меньше), послеоперационная смертность при операции рака яичника еще очень высока: по данным М. В. Елкина, было два случая смертности на 24 операции. У К. П. Петрова, А. И. Сереброва и С. С. Роговенко - 4 случая на 36 операций, у А. Н. Лебедевой - 30 случаев на 161 операцию.
Что касается отдаленных результатов после операции рака яичников, то на материале А. Н. Лебедевой (161 случай) процент выздоровления оказался равным лишь 24.
Необходимость рентгенотерапии после операции рака яичников признается большинством специалистов.
Таким образом, мы видим, что результаты операции рака яичника в десятки раз хуже результатов операции доброкачественных опухолей яичника.
Причину неудовлетворительных результатов операции рака яичников нужно искать в том огромном проценте запущенности, с которой больные с раком яичника поступают на операцию, о чем необходимо вновь напомнить. А если учесть, о чем также уже мы говорили, что у значительного количества больных рак развивается в первично доброкачественных опухолях, то становится ясно, что одним из важнейших факторов снижения процента запущенности является неуклонное проведение принципа оперировать всякое новообразование яичника, хотя бы оно и не вызывало никаких клинических симптомов.
При тех условиях профилактической и лечебной работы врачей, которые создает система здравоохранения в своем последовательном развитии (последним этапом явилось объединение поликлиник с больницами), проведение указанного принципа становится реальностью, так как уже в настоящее время, как указывает К. К. Скробанский, количество советских врачей, производящих овариотомию, неисчислимо. Она производится с блестящим исходом в самых отдаленных уголках страны.
Основным эффективным методом лечения рака яичников остается хирургический. Операция в большей степени влияет на конечный результат, чем последующая терапия. Именно от тщательности проведения первичной операции во многом зависит эффективность дальнейшего лечения.
Перед операцией необходимо тщательно обследовать всю брюшную полость. Особое внимание уделяют состоянию поверхности диафрагмы и пространству между ободочной кишкой и брюшиной, поскольку в них могут быть метастазы, иногда остающиеся незамеченными. Даже если в поддиафрагменной области не обнаружено видимых узелков, смывы с брюшины могут содержать опухолевые клетки.
При этом у значительной части пациенток с диагнозом локализованной опухоли иногда обнаруживают более обширный процесс, для лечения которого локальные методы не подходят.
Для больных в I стадии заболевания в большинстве случаев оказывается эффективным хирургический метод лечения. Обычно проводят абдоминальную гистерэктомию с двухсторонней сальпингэктомией и овариэктомией. Второй яичник обычно удаляется даже при односторонней начальной локализации опухоли, поскольку в 20% случаев за счет скрытых метастазов в нем в дальнейшем обычно также развивается опухоль.
У молодых пациенток , желающих сохранить яичник, можно попробовать провести более консервативную операцию. С большей уверенностью консервативную операцию можно рекомендовать для случаев опухолей с невыраженной злокачественностью, хотя большинство гинекологов, по понятным причинам, предпочитает при этом радикальный подход, если, конечно, пациентка в дальнейшем не планирует иметь детей.
В отношении случаев с более поздними стадиями заболевания (стадии II-IV) большинство онкологов придерживается мнения о максимально возможном удалении опухоли при первичной операции. Хороший паллиативный эффект достигается, даже если удается сократить размер опухоли хирургическим путем.
Впрочем, лишь немногие результаты свидетельствуют о том, что продолжительность жизни пациенток увеличивается, если не удалена вся или почти вся опухоль. Многие операбельные опухоли характеризуются низкой степенью злокачественности, что уже само по себе является основанием для благоприятного прогноза. Тем не менее максимальный размер участка опухоли, остающегося после резекции, является неплохим ориентиром для последующего назначения курса химиотерапии и дальнейшего прогноза.
При расчете выживаемости пациенток по уравнению линейной регрессии оказывается, что наибольший вклад вносят такие параметры, как гистологическая характеристика опухоли и максимальный размер ее участка, остающегося после операции. Если в результате операции размер опухоли не уменьшился до 1,6 см (или меньше) в диаметре, то такая операция оказывается неэффективной.
Если после операции у пациентки пальпируются остаточные уплотнения, то назначение курса химиотерапии или лучевой терапии вряд ли будет эффективно. Поэтому, по крайней мере для части из них, может потребоваться повторная операция, которая должна проводиться опытным хирургом. Сейчас стали чаще выполняться такие сложные операции, как удаление тазовых органов, удаление сальника, резекция толстой кишки, и полное удаление пристеночной тазовой брюшины.
Исследования, проведенные в рамках Межевропейского сотрудничества на рандомизированной группе из 319 первично оперированных пациенток, прошедших курс химиотерапии, подтвердили эффективность повторной операции. У пациенток, которым была сделана лапаротомия «второго взгляда», отмечалось повышение общей выживаемости, а также выживаемости без прогрессирования заболевания.
Несмотря на применение ультразвуковых методов , КТ и МРТ, не существует способов контроля эффективности лечения поздних стадий рака . Снова все сводится к различным методам обследования. Поэтому иногда целесообразно провести хирургическую операцию, даже выходящую за рамки «второго взгляда». Если при лапароскопическом обследовании не обнаруживаются очаги опухоли и результаты анализа внутрибрюшинных смывов отрицательны, то для окончательной уверенности в благоприятном исходе в некоторых случаях можно сделать лапаротомию.
Трудно, конечно, утверждать, что лапаротомия «второго взгляда » способна продлить жизнь пациентки с опухолью яичников, однако в результате ее проведения можно будет использовать более обоснованную тактику дальнейшего лечения. Сейчас все понимают, что лапаротомия «второго взгляда» всего лишь определяет выбор способа последующего лечения.
В последнее время существенно изменилась роль хирурга-гинеколога в лечении рака яичников. Начальное обследование пациенток с локализованными и генерализованными опухолями и выбор техники операции приобрели первостепенную важность. Также не менее важным стало мнение хирурга при выборе метода лечения. Хотя «лапаротомия второго взгляда» и является наиболее надежным методом контроля эффективности лечения, ее истинная терапевтическая польза остается сомнительной.
Сайт предоставляет справочную информацию исключительно для ознакомления. Диагностику и лечение заболеваний нужно проходить под наблюдением специалиста. У всех препаратов имеются противопоказания. Консультация специалиста обязательна!
Алиса спрашивает:
Какие бывают последствия хирургического лечения рака яичников?
Основное последствие хирургического лечения рака яичников заключается в удалении из брюшной полости всех очагов опухолевого роста, видимых невооруженным взглядом. Это означает, что в ходе операции врач должен удалить любые пораженные опухолевым ростом ткани. Если рак сильно повредил какой-либо орган, то его удаляют полностью при условии, что он не является жизненно важным. Как правило, производится удаление обоих яичников, матки , маточных труб и большого сальника, поскольку все перечисленные органы поражены опухолевыми структурами и не являются жизненно важными. Метастатические очаги на брюшине и в органах брюшной полости (кишечник , печень и т.д.) аккуратно вылущиваются. Пораженные опухолевым ростом лимфатические узлы удаляются полностью. Результатом такого радикального характера операции является удаление максимального количества опухолевых элементов.
После операции при необходимости проводится химиотерапия , которая применяется для уничтожения оставшихся единичных раковых клеток, которые не были видны невооруженным взглядом, а потому не могли быть удалены в ходе хирургического вмешательства. Без удаления первичной опухоли и видимых глазом метастазов только при помощи химиотерапии вылечиться от рака яичников невозможно. Химиотерапия без операции позволит только приостановить прогрессирование опухоли и продлить жизнь женщины. А химиотерапия после операции позволит вылечиться полностью.
Таким образом, после удаления метастазов и самой первичной опухоли женщина имеет хорошие шансы на полное выздоровление от рака яичников. Причем эти шансы тем выше, чем более ранняя была стадия опухоли по классификации FIGO. Поэтому основным последствием хирургического лечения рака яичников является возможность полного выздоровления. Женщинам с раком в терминальной стадии благодаря операции значительно увеличивается продолжительность жизни и улучшается ее качество.
Кроме того, следствием хирургического лечения рака яичников чаще всего является невозможность иметь детей в будущем, поскольку в ходе операции удаляются все репродуктивные органы (матка, маточные трубы и яичники). В редких случаях у молодых женщин с ранними стадиями опухоли возможно удаление только одного пораженного яичника с сохранением матки и маточных труб. После такой органосохраняющей операции возможность наступления беременности у женщины повышается до 70%.
Другим важным последствием операции при раке яичников является восстановление нормальной проходимости кишечника и мочевыводящих путей, а, следовательно, и нормализация процессов мочеиспускания и дефекации. Кроме того, после операции женщину перестает мучить вздутие живота и другие тягостные симптомы нарушения пищеварения (изжога , тошнота , рвота и др.), поскольку производится удаление многочисленных метастазов в брюшине и рассечение спаек , мешающих нормальному функционированию органов желудочно-кишечного тракта.
Узнать больше на эту тему:
- Онкомаркеры – расшифровка анализов крови. Когда бывает повышенный и пониженный уровень онкомаркеров, выделяемых раковыми клетками (СА 125, СА 15-3, СА 19-9, СА 72-4, СА 242, НЕ4, ПСА, РЭА)
- Онкомаркеры – что это такое, сколько их и что они показывают? Кому и когда следует сдать анализ крови на онкомаркеры? Насколько можно доверять результатам анализа? Как точно определить наличие раковых клеток?
- Кератома (кератоз) – виды (фолликулярная, себорейная, актиническая, роговая), причина образования, лечение (удаление), народные средства, фото
- Липома (жировик) молочной железы, почки, мозга, на спине, на лице, на голове и т.д. – виды, причины и симптомы, методы диагностики и лечения (удаление), отзывы, цена, фото
Когда при раке молочной железы необходимо подавлять функцию яичников?
При раке молочной железы, гормоны яичников (эстрогены) могут служить фактором развития опухолевой клетки, вследствие чего возможна конкуренция между гормонами и лекарствами влияющих на опухолевую клетку. Именно по этой причине, необходимо понижение уровня гормонов женской репродуктивной системы. У женщин с сохранной репродуктивной функцией, часть гормонов производится в жировой ткани, надпочечниках, но в подавляющем большинстве продуцируются яичниками, соответственно для уменьшения выработки гормонов необходимо подавление работы яичников.
При каких условия необходимо подавлять функцию яичников?
При проведённом иммунногистохимическом исследовании, где определяются положительные рецепторы к Эстрогену (ER), Прогестерону (PR) и сохранной функцией яичников (у женщин детородного возраста), возможно проведение одного из вышеописанного способов лечения.
Какие способы подавления функции яичников существуют?
На сегодняшний день, существует три метода:
1. Лекарственный- Рилизинг- гормон (Бусерелин, Золадекс), прерывает связь между гипофизом и яичниками, тем самым, яичники перестают вырабатывать гормоны (эстроген), то есть фактически приводит к искусственному климаксу. Инъекция препарата, делается 1 раз в 28 дней. Сроки проведения лечения могут быть разными, от 2 лет и больше. Выключение яичников можно сочетать с лекарственными препаратами, снижающими концентрацию эстрогена в крови, такими, как Тамоксифен или Ингибиторы ароматазы (Аримидекс, Анастразол). Преимущества: Преимуществом данного метода, является отсутствие необходимости в проведение хирургического лечения, относительно хорошая переносимость препарата.Недостатками метода являются: Высокая стоимость лекарства, необходимость постоянного приёма. При прекращении приёма препарата, возобновление функции яичников.
2. Хирургический- Овариоэктомия (удаление яичников). Как правило, на современном этапе развития медицины, при возможности, выполняется лапароскопическая овариоэктомия. При выполнении лапароскопической операции, меньше травматизация тканей и болевой синдром, быстрое восстановление в послеоперационный период. Преимущества: Основное преимущество данной методики, заключается в безвозвратном уменьшении уровня эстрогена в крови, относительная небольшая стоимость в сравнении с медикаментозным (лекарственным) способом. Недостатки: Любое хирургическое вмешательство сопряжено с определённой долей риска и данная операция не исключение. При предшествующих хирургических вмешательствах, в связи с наличием возможного спаечного процесса, технические сложности в выполнении операции лапароскопическим методом.
3. Лучевая терапия - Направленное облучение яичников, с целью прекращения выработки женских половых гормонов. Преимущества: Относительно не дорогой метод, не требующий хирургического вмешательства и позволяющий добиться приемлемого результата. Недостатки: Сложность метода заключается, в возможном повреждении лучевой терапией рядом лежащих тканей или органов. Так же, как и при медикаментозном способе, в связи с быстрой регенеративной возможностью яичников, существует вероятность возобновления из функции. Следует отметить, что в настоящее время данная методика практически не используется.
Какой побочный эффект возможен от лечения?
Вне зависимости от способа "выключения" яичников, у женщин возникает та же симптоматика, как и в климактерическом периоде. Головокружение, головные боли, приливы жара, потливость, депрессивные состояния, снижение либидо. В обычной практике, гинеколог назначает заместительную гормонотерапию (ЗГТ), для коррекции состояния. Но, при раке молочной железы, заместительная гормонотерапия категорически противопоказанна !!! Так, как назначаемые гормональные препараты содержат в себе эстроген, а наша задача заключается, как раз таки в том, что бы уменьшить его количество.
Как определить наступление менопаузы?
Наступление менопаузы можно определить по концентрации в крови гормонов:-Эстроген. -Лютеинизирующий (ЛГ) -Фолликулостимулирующий гормон (ФСГ).
Любой из вариантов лечения, предполагает детальное обследование на предмет показания и возможности к проведению той или иной терапии. Решение о тактики лечения принимает лечащий врач на основании истории болезни и данных обследования.
В The New York Times, где рассказала о своей борьбе с угрозой рака. Вслед за двойной мастэктомией, то есть удалением обеих молочных желез, Джоли сделала операцию по удалению яичников и маточных труб. Она рассказала о процессе принятия этого непростого решения и призвала женщин внимательно относиться к своему здоровью и понять, что вовремя выявленное заболевание или его адекватная профилактика повышает шансы на долгую и счастливую жизнь. Колонка вызвала бурный резонанс в соцсетях, в том числе и отзывы отрицательного характера - Джоли обвинили в паникерстве, канцерофобии
и в пропаганде неадекватных методов лечения.
Большое количество осуждающих актрису комментариев подтвердило, что при всём прогрессе в области технологий и диагностики многие по-прежнему предпочитают не знать или не думать о потенциальной проблеме, пока гром не грянет, а информированность россиян о профилактике онкозаболеваний и способах их лечения далека от идеальной. Другая причина столь негативной реакции на удаление репродуктивной системы в подобном возрасте кроется в стигматизации подобных операций и перенесших их женщин - в детоцентричном обществе «отрезать себе всё» автоматически означает «перестать быть женщиной» и «утратить ценность» в глазах мужчин. Мы попросили хирурга-онкогинеколога, принимавшего участие в лечении мамы Анджелины Джоли, а также генетика и психотерапевта прокомментировать эту ситуацию и рассказать о новых технологиях и актуальных способах профилактики и лечения женских онкологических заболеваний, о которых надо знать всем.
Каждая восьмая женщина в мире болеет раком груди. В России ситуация несколько хуже, потому что у нас женщины нередко пренебрежительнее относятся к ранней диагностике и врачи ее недостаточно хорошо знают, например, часто заменяют маммографию ультразвуком или вообще простым осмотром молочных желез. При раке груди, как и при любом другом виде рака, очень важно диагностировать его как можно раньше, тогда больше шансов его вылечить. Выживаемость напрямую зависит от того, на какой стадии обнаружили заболевание. Но есть, конечно, и много других нюансов. Например, некоторые опухоли являются гормоночувствительными, и в таких случаях прогноз лучше. Есть ряд опухолей, у которых нет рецепторов к гормонам, они чаще более агрессивные, хуже отвечают на химиотерапию и, соответственно, не лечатся гормональными средствами.
К счастью, существует ранняя диагностика рака груди - для большинства заболеваний ее нет. Если следовать рекомендациям врачей и после 40 лет проходить маммографию раз в год, то вероятность не умереть от рака груди значительно повышается. Женщинам от 30 лет нужно посещать маммолога и делать узи молочных желез раз в три года, причем это при условии, что у них нет особых проблем с молочными железами, там не было никаких уплотнений, новообразований и пациентки не имеют генетической предрасположенности к раку, как та же Анджелина Джоли.
Генетический риск заболеть раком груди или яичников складывается из семейной истории онкологических заболеваний. Если ваша мама, бабушки или тетки в молодом возрасте перенесли предменопаузальный рак (то есть рак молочной железы или яичников - их часто объединяют в один синдром), вы попадаете в группу риска. Шанс заболеть раком в таком случае возрастает колоссально. Конечно, бывают спорадические случаи заболевания, но есть и определенные синдромы, как в случае Анджелины Джоли, - BRCA1 и BRCA2. У носителей мутации первого типа риск заболеть раком груди в том или ином возрасте составляет 85 %, то есть это фактически каждая первая носительница.
Генетические тесты позволяют выявить, если ли мутация. Про риски выводы делают уже врачи, они смотрят на тип мутации и дальше уже всё известно. Куда важнее, чтобы гинеколог или маммолог грамотно собирал анамнез. Я всегда спрашиваю у пациенток, которые приходят с условной молочницей или дисплазией шейки матки, чем болели их родственники, какой степени родства и в каком возрасте они перенесли заболевание. Когда женщина говорит: «У меня тетка умерла от рака груди в 45 лет, у бабушки был рак яичников и у мамы опухоль, но вроде доброкачественная и ее вырезали», - врач должен понимать, что пациентку нужно проверить на носительство этих мутаций. Обычно мы тестируем женщин, чьи родственницы перенесли рак яичников или молочных желез в молодом возрасте; тех, у кого уже обнаружили рак молочной железы или яичников в возрасте до 50 лет; и женщин, которые проходят множественные биопсии по поводу образований молочной железы, вроде бы доброкачественных, но до конца непонятно. Бывает так, что у женщины очень убедительная семейная история определенных онкологических заболеваний, но по каким-то причинам мутации у нее не обнаруживается. В таких случаях мы секвенируем весь ген BRCA1 и BRCA2 и смотрим, есть ли мутация в каких-то нетипичных локусах (местах), и часто ее там находим.
Рутинно проходить генетические тесты смысла нет. Более того, если у родителей выявлена мутация, мы рекомендуем им не тестировать детей раньше, чем они не достигнут 20–25 лет. Риски онкологических заболеваний начинают расти в 30–35, так что, кроме тревожности, родителям эта информация ничего не добавит. После 20 лет по результатам мы предупреждаем: ваш риск заболеть раком до 35 лет достаточно низкий и у вас есть шанс до этого времени реализовать репродуктивную функцию в той мере, в какой вы хотите. Впрочем, и вреда от таких тестов нет, разве что финансовый: тест на самые распространенные мутации обойдется в 15–17 тысяч рублей.
Каждая четвертая носительница мутации первого типа умирает от рака яичников. Такая грустная статистика
Я девять лет проработал в США и принимал участие в лечении мамы Анджелины Джоли, когда у нее случился рецидив рака яичников. Ей тогда было 54 года, а умерла она в 56 от рака молочной железы. У нее были выявлены сразу две мутации - и первого, и второго типов. У них в семье действительно почти все женщины болеют раком груди или яичников. Всем своим пациенткам, у которых обнаруживается мутация, я долго объясняю, каковы риски. К счастью, в случаях рака молочной железы у нас есть протоколы интенсивного скрининга: мы начинаем отслеживать состояние носителей мутации гораздо раньше обычного, до 25 лет, каждый полгода чередуем маммографию и МРТ молочных желез, проводит осмотры маммолог. Если соблюдать эти условия, вполне можно повременить с удалением груди.
С яичниками всё гораздо хуже: у носителей мутации первого типа вероятность заболеть раком яичников 54 % - то есть каждая вторая женщина. К сожалению, 80 % заболевших узнают об этом, когда рак уже на третьей стадии. На этом этапе выживаемость даже при самом агрессивном лечении - 35 % в лучшем случае. То есть каждая четвертая носительница мутации первого типа умирает от рака яичников. Такая грустная статистика. По этой причине, зная, что риск возрастает в возрасте от 35 лет, я всем своим пациенткам - носительницам мутаций генов BRCA1 и BRCA2 рекомендую профилактическое удаление яичников и маточных труб лапароскопическим путем.
Такая профилактическая операция существенно снижает риск возникновения рака, но не сводит его до нуля. В 7–10 % случаев при удалении яичников мы уже обнаруживаем микроскопическую опухоль. Это значит, что мы опоздали с профилактикой и рак уже начал развиваться. Есть еще подтип рака яичников под названием первичная брюшинная карцинома - это фактически тот же рак яичников, но только он начинается не на самих яичниках, а на поверхностях брюшины. Он может возникнуть даже после удаления яичников и маточных труб у носителей мутаций. С меньшей вероятностью, но исключать этого нельзя. Мы всегда предупреждаем женщин, что они могут заболеть раком яичников, даже если яичников уже нет, как бы парадоксально это ни звучало.
Пациентки реагируют на профилактические операции по-разному. Те, у кого на глазах умирали от рака родственники, сами порой приходят и просят удалить яичники и маточные трубы. Другое дело, когда женщина лет сорока заболевает раком груди и мы выявляем у нее мутацию - в таком возрасте сложнее прощаться с яичниками, особенно если у пациентки еще нет детей. Тогда мы начинаем гонку: просим женщину по возможности быстро забеременеть и родить и после этого уже удаляем яичники. Проблема 40-летних женщин в том, что быстро забеременеть они часто не могут - овариальный резерв обычно не очень хороший к этому возрасту. На помощь приходит репродуктолог, он проводит ЭКО, получает и замораживает яйцеклетки или эмбрионы и только потом мы удаляем яичники, а женщина может выносить эту беременность уже без яичников.
В физическом плане операцию по удалению яичников пациентки переносят легко. Процедура занимает 30–40 минут. Женщина приходит в клинику в день операции за пару часов до начала и на следующий день уходит домой, если нужно - берет больничный на 3–4 дня. Психологически с этим справиться сложнее. После удаления молочных желез и яичников женщины начинают воспринимать себя по-другому, это их сильно меняет психологически. Хотя всё зависит от человека. Многие пациентки после мастэктомии сразу ставят имплантаты и живут как и раньше, наслаждаясь низким риском заболеть раком груди. С яичниками опции поставить имплантаты нет. Удаляя яичники, например в 35 лет, женщина входит в менопаузу. У нее начинается климакс, и это добавляет целый ряд физических и психологических проблем. Теоретически их можно решить или облегчить с помощью заместительной гормональной терапии (ЗГТ), но тут есть свои сложности, потому что при длительном применении ЗГТ сама по себе может спровоцировать развитие рака груди. Поэтому многие женщины отказываются от гормональной терапии и принимают какую-то форму негормональных средств, которые помогают бороться с приливами-отливами, перепадами настроения и всем остальным. Что касается сексуальной жизни, пациентки с удаленными яичниками жалуются на сухость во влагалище и иногда на снижение либидо, но зависимость последнего от наличия/отсутствия яичников пока не доказана.
Анджелина Джоли сдала анализ на мутацию гена, риск развития заболевания оценили с учетом ее родословной. Думаю, она делала обследования и по ряду других показателей. Скорее всего, и на мастэктомию актриса решилась не только на основании генетического теста - конечно, тут важен комплексный подход. Спустя несколько лет Джоли перенесла операцию по удалению яичников. Такой шаг вполне понятен, потому что у женщин в естественной менопаузе риск возникновения рака яичников повышается. Для нее это была оправданная профилактическая мера с учетом мутации BRCA1-гена. Но при этом любой женщине с аналогичной мутацией не стоит тут же бежать и удалять свои репродуктивные органы, так как каждый случай индивидуален, а риски складываются не только из генетических предрасположенностей, но и биохимических изменений, онкомаркеров и других показателей.
Генетический тест достаточно пройти один раз в жизни. Техника такая: сначала сдается скрининг, и если он показывает мутацию, проводится диагностический тест, который позволяет либо подтвердить, либо опровергнуть имеющееся предположение. Сейчас в России много институтов позволяют это сделать.
Результаты генетического теста самостоятельно трактовать не нужно, так как можно начитаться литературы и форумов, впасть в ипохондрию и не дойти до врача. Назначение на поиск мутации гена BRCA1 делает специалист, и интерпретировать результаты должен именно врач-генетик. Не стоит оставлять человека один на один с полученными данными. Пациенту важно всё правильно понять. Ген BRCA1 вообще очень большой, и мутаций в нем сейчас может быть больше полутора тысяч. Чтобы разобраться, какая мутация обнаружена у человека и как она повлияет на развитие заболевания, надо провести большую работу, посмотреть все научные статьи по теме - этим занимается врач-генетик.
Выявленные риски различаются. Есть мутации, которые незначительно повышают вероятность развития болезни, они встречаются чаще всего. В таких случаях нет необходимости делать операцию, нужно внимательнее следить за своим здоровьем. Если доказано, что определенная мутация повышает риск возникновения рака до 87 % (у Джоли именно так - показательный клинический случай), то нужно принимать оперативные решения.
Если в каждом поколении женщины умирают
от двустороннего рака молочной железы или яичников, конечно, показано удаление этих органов
Диагностические тесты очень точны, и тем не менее если человек не доверяет какой-то лаборатории, он может переделать анализ в других учреждениях. Мутации в гене - это не диагноз и не показание к операции, а констатация того, что нужно быть внимательным по отношению к своему здоровью. Заключение же может сделать только врач после проведения обследований у нескольких специалистов (гинекологов, эндокринологов и т. д.) и сдачи дополнительных анализов. Для того чтобы строить прогнозы, важно учитывать семейную историю. Если близкие родственники женщины, у которой найдена мутация, заболевали онкологией до 40–45 лет, то ей нужно быть настороже, начиная с 35 лет, и регулярно проходить обследования. Если в каждом поколении женщины умирают от двустороннего рака молочной железы или яичников, конечно, показано удаление этих органов.
Сейчас очень много говорят про рак груди, по данным Минздрава, в России он уже выходит на первое место смертности по онкологии у женщин. В последнее время участились случаи выявления этого заболевания, но это связано, скорее, с тем, что улучшаются методы диагностики. Превентивные операции по удалению молочных желез и яичников показаны для профилактики развития рака именно этих органов. Но от других опухолей это не защищает, поэтому у пациентки, перенесшей заболевание, остается повышенная онконастороженность и возрастает риск возникновения рака кишечника. Иногда назначают колоноскопию, чтобы малейшие воспаления и полипы вылечить до того, как они перерастут в рак.
После удаления органов назначается заместительная терапия, и если она правильно подобрана, пациентки не ощущают никаких неудобств. Многие женщины после менопаузы, даже не имея большого риска развития рака, проходят лечение по этому же принципу. Я не вижу причин, по которым женщину после удаления яичников перестали бы считать женщиной: она получает достаточное количество гормонов, чтобы хорошо себя чувствовать и привлекательно выглядеть. Любая дискриминация на тему здоровья и наличия тех или иных органов мне кажется неэтичной.
Ольга Милорадова
психотерапевт
Если перефразировать на нормальный язык возмущение многих поступком Джоли, то в основном ее обвиняют в канцерофобии. Проблема в том, что канцерофобию можно диагностировать только тогда, когда угрозы онкологического заболевания как такового не существует, или в тех случаях, когда пациент в силу каких-то обстоятельств мало осведомлен о характере своей болезни и подозревает, что ее развитие пойдет каким-либо абсурдным путем.
Смешно было бы утверждать, что опасения за свою жизнь при 87%-ном риске заболевания раком молочной железы и 50%-ной вероятности заболевания раком яичников - это беспочвенная паранойя, невозможно также сказать, что Джоли питает какие-либо иллюзии или мало осведомлена о своем состоянии. Она достаточно подробно, последовательно и логически объясняет свое решение, не впадая в крайности или мессианство, не призывая всех следовать за ней. На мой взгляд, она ведет себя достаточно здраво, и, в отличие от множества наблюдателей, с ходу диагностировавших у нее невроз, психоз или гангрену мозга, могу со всей ответственностью заявить, что диагностировать что-либо подобное дистанционно и основываясь на данных, почерпнутых в СМИ, просто нелепо. В остальном при ее семейной истории возникновение тревожно-фобических симптомов (которые она не отрицает, описывая свое ожидание результатов) было бы не просто неудивительно, а в общем-то как раз таки наиболее нормально в сложившейся ситуации.
Что же касается реакции общественности, то вот здесь как раз всё гораздо интереснее. Почему всех по-прежнему так волнует, как человек распоряжается собственным телом, и более того, почему за логически принятые решения его подвергают остракизму. С одной стороны, каждый из нас очень привязан к своим жизненным ролям. На вопрос «кто вы?» человек прежде всего предъявит свою профессиональную идентификацию: «я юрист», «я студент», «я журналист»... Но всё же на первое место выходит роль гендерная, которая не предъявляется именно потому, что как бы присутствует по умолчанию. Известно, например, что люди себя чувствуют некомфортно, до тех пор пока не могут определить гендер собеседника.
Утрата женских репродуктивных органов и детородной функции автоматически ассоциируется в сознании многих с утратой женской идентичности, утратой самости, утратой цели к существованию. Даже в том возрасте и при том количестве детей, когда сама по себе детородная функция, казалось бы, не важна, сознательный отказ от «самого важного» кажется безумием, не может быть адекватно воспринят, ну и, несомненно, происходит перенос ситуации на собственное «я», что повергает женщин в ужас, а мужчинам видится неким протестом против патриархальной системы, где само женское тело со всеми ему присущими функциями является объектом служения для его потребностей. Говоря более простым языком, многие, как женщины, так и мужчины, посочувствовали «бедняге» Брэду Питту, как бы утратившему женщину (на самом деле нет) в лице своей жены.
